Юрий Иванович Манин
(р. 1937)
Член-корреспондент Российской академии наук, Член Королевской академии наук Нидерландов, Гёттингенской академии наук, академии «Леопольдина», Французской академии наук, Американской академии искусств и наук и Папской академии наук (Ватикан). Почетный доктор Сорбонны, Университета Осло и Уорикского университета. Математик, специалист по алгебраической геометрии, алгебраической теории чисел, математической физике. Один из основоположников некоммутативной алгебраической геометрии и квантовой информатики.
На 50-летие Юрия Ивановича Манина, пришедшееся на 1987 год, его учитель Игорь Ростиславович Шафаревич произнес следующие слова: «1937 год — значимый год в российской истории. В этот год родился Юрий Иванович Манин. 1953 год — тоже очень значимый год в российской истории: в этот год Юрий Иванович Манин поступил на математический факультет Московского университета».
О заборах как метафоре свободы

Об идеях за 10 копеек
Когда в стране наступила перестройка, Юрий Иванович взял складной столик и складной стульчик, поехал на Арбат, поставил там эти столик и стульчик, повесил объявление: «Плачу 10 копеек за высказанную идею» — записывал мысли случайных прохожих и платил за это. Идеи в основном были глупые, но сам по себе замысел приводит в совершенный восторг. Вообще надо сказать, что он воспринял перестройку с гигантским восторгом, а когда оказалось, что далеко не все его мечты и чаяния воплотились, очень огорчился. Может быть, его отъезд в Германию и Америку во многом был мотивирован этими несбывшимися мечтами. Потому что дух свободы 60-х годов, который совпал с его молодостью, был для него необыкновенно важен. Когда рухнул Советский Союз, он с восторгом ждал возвращения этого духа свободы. А этот дух свободы вернулся, может быть, даже в большей степени, чем он ожидал, но далеко не всегда в приятных формах. Мечта была гораздо чище и сильнее, чем грубая реальность.
Об особом поколении математиков

О широте интересов

О журфиксах по пятницам
Один раз на своем семинаре Юрий Иванович сказал, что у дореволюционных профессоров была традиция общаться со своими учениками далеко не только на работе и далеко не только на темы, связанные с их научной работой. Что обычно у такого профессора был журфикс — день, когда без приглашения к нему в гости мог прийти любой студент и поговорить с ним о чем угодно, чаще всего совершенно не о своей собственной работе и даже не о той науке, которой он занимается. И ему пришла в голову мысль сделать это же для своих учеников и их друзей. И вот по пятницам в их маленькой двухкомнатной квартире у метро «Юго-Западная» стали собираться его ученики и разговаривать на самые разные темы. Темы эти обычно задавал сам Юрий Иванович. Это могла быть художественная литература или уже упомянутый глоттогенез — в общем, любой элемент как естественно-научного, так и гуманитарного знания. После этого все говорили, кто что об этом думает.
О математиках, которым приятно заниматься математикой и трудно общаться с людьми

О поэме и частушке
Второй эпизод — это день рождения Юрия Ивановича, который для учеников праздновался на журфиксе, в пятницу. По всей видимости, это было 50-летие. Естественно, его все поздравляли, в том числе стихотворно. Мне запомнилась поэма Миши Розенблюма, в которой были строки:
Скажи, затем ли Мартин Лютер
Швырял чернильницей во тьму,
Чтоб мы изобрели компьютер
И душу продали ему?
Юрий Иванович в это время написал цикл статей о компьютерной метафоре и вообще о роли компьютера в изменении мира. А еще были частушки, по-моему принадлежащие Саше Бейлинсону (сейчас он профессор в Чикаго) и Олегу Огивецкому (он профессор в Марселе). Из них помню такую:
Раз по улице иду,
Вижу — девка гарная.
Присмотрелся, поглядел —
Левополушарная.
Эти частушка и поэма были написаны и прочитаны не просто так. Юрий Иванович интересовался и ролью компьютера в обществе, тем, как он изменит жизнь, и нейрофизиологией. Он читал работы, связанные с ролью правого и левого полушария головного мозга: они его интересовали в том числе в применении к развитию речи и к разным другим вещам.
Об интересе к математике как к целому

О теории кодирования и удивительных приложениях математики
О научных достижениях Манина широкой аудитории рассказывать трудно. Потому что если задать вопрос, где применяется то, что он сделал в науке, то ответ будет выглядеть так: он сделал нечто, на основе которого другие математики сделали что-то другое, а дальше появились еще какие-то люди, которые сделали что-то третье, это третье перехватили инженеры, и вот благодаря всему этому в телефоне, который мы носим в кармане, например, меньше помех. Кажется, в 1981 году он позвал на свой семинар Валерия Денисовича Гоппу, который рассказал, как, с его точки зрения, алгебраическая геометрия может использоваться в теории помехоустойчивого кодирования. Это то, как автоматически исправлять ошибки на телефонной линии, или на диске компьютера, или в телефоне (по-русски это назвалось коды, исправляющие ошибки). Это такая наука, часть математики, которая возникла из инженерных приложений. И вот возникла совершенно гениальная, как мы сегодня понимаем, идея — применить к этому делу трудную область математики, называемую алгебраической геометрией. Гоппа рассказывал об этом разным людям в разных местах (в том числе и мне), и ни один математик его не понял. А Юрий Иванович понял и сумел это пересказать на другом своем семинаре нам. И после того буквально за несколько недель или месяц появилась такая область, которую мы сегодня называем алгеброгеометрические коды и которая в тот момент была совершенно сенсационным продвижением вперед для тех, кто специализировался в теории кодирования.
Об алгебраической геометрии и теории квантового компьютера

Об учениках
У Юрия Ивановича совершенно замечательная плеяда учеников. Самый известный из них — филдсовский лауреат Володя Дринфельд. Но и остальные его ученики совершенно замечательные. Можно упомянуть Сашу Бейлинсона, Витю Колывагина и многих-многих других. В какой-то момент он сам составил список своих учеников, защитивших у него диссертации. На тот момент их было 40−50 человек. Очень немногие из них потом бросили науку, а из большинства выросли очень хорошие математики.